Суть событий: Сергей Пархоменко

http://www.youtube.com/watch?v=szoHUwIQHtc

С.Пархоменко― 21 час и почти 7 минут в Москве. Это программа «Суть событий». Здравствуйте всё! Я Сергей Пархоменко и я в студии «Эха Москвы». Сам почти не могу в это поверить после столь долгого перерыва. Прошел все необходимые процедуры. У меня тут на входе измерили температуру — 36,4 намерили. На лице у меня сами знаете что, но, впрочем, я сижу далеко и за загородкой, так что могу и снять.

Должен вам сказать, что по приезде моем в Москву после нескольких месяцев отсутствия это был довольно серьезный шок — то, что я здесь увидел. Вопрос не в том, что на улице теперь толпы людей. Везде теперь толпы людей. Весь мир, в общем, более-менее вышел из дому. Но уж больно толпы плотные, я бы сказал, прилегающие и совсем-совсем никто не соблюдает необходимых мер предосторожности. Поэтому я все-таки начну свою программу с того, что воспользуюсь этой трибуной, чтобы призвать вас всех помнить, что ничего еще не кончилось. Эпидемия в мире продолжается. Где-то ожидается вторая волна, а где-то не кончилась и первая.

С.Пархоменко: Ничего еще не кончилось. Эпидемия в мире продолжается

Власти наши сделали все от них зависевшее для того, чтобы приблизить, ускорить и усилить эту самую, еще не поднявшуюся до верху первую волну, поэтому, пожалуйста, там, где вы оказываетесь среди плотного скопления народу — на людной улице, магазине, транспорте, в отделении банка, на почте, в поликлинике — носите маски. А там, где вам поневоле приходится хвататься за всякое — ну, например, вы приходите в супермаркет и держитесь за перекладину тележки, которую только что держал какой-то другой человек и разбираетесь там с разными продуктами на полке, и кладете руки на транспортер перед кассой, где перед вами и после вас стоит большая очередь, — в общих этих обстоятельствах, где много чего приходится трогать руками, носите перчатки. В конце концов, ничего страшного. Выйдя из магазина, их с наслаждением сдерете и бросите в урну. Это нормальная, обычная предосторожность, и ее, конечно, нужно придерживаться, понимая, что мы все под угрозой, и угроза эта со временем только растет. Вот.

А теперь могу вернуться к своей программе. И, наконец, я вижу перед собой экран, а на нем эсэмэски и послания со всех других мессенджерах, они все теперь собираются в одну кучу. СМС на номер: +7 985 970 45 45. Можно отправлять послание и с сайта и с приложения у вас в телефоне. Я думаю, многие теперь им пользуются. Я их вижу, так что задавайте вопросы, только старайтесь, чтобы они были по делу, по существу. Я с удовольствием буду на них отвечать.

Ну, и помните, что я всегда перед началом программы выкладываю в Фейсбук специальный пост для того, чтобы собрать разные темы, соображения, сюжеты, вопросы и стараюсь в зависимости от того, что я получаю там, выстраивать очередную передачу. Еще у меня есть Телеграм-канал с самобытным названием «Пархомбюро». Очень вам рекомендую на него подписываться и тоже использовать его как способ обратной связи. Телеграм теперь предоставляет такую возможность. Вы легко найдете дополнительный чат, в котором можно непосредственно со мной общаться.

Конечно, я начну с события, которое с большим отрывом считаю наиболее важным и имеющим самые большие последствия для нашей с вами жизни из того, что произошло на этой неделе. Я имею в виду стремительное прохождение в Государственной думе закона о легализации избирательных фальсификаций. Смысл его именно в этом. Называется он немножко по-другому. Он называется, как это часто бывает, совершенно нейтральным, безликим образом: «Закон о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации».

С.Пархоменко: Россия отказывается от института выборов — вот так я бы это описал

Какие законодательные акты? Прежде всего, в Закон о гарантиях избирательных прав граждан, в Закон о выборах в Государственную думу и другие основополагающие акты, которыми регулировалась процедура выборов в Российской Федерации. Россия отказывается от института выборов — вот так я бы это описал самым общим образом. Отказывается, поскольку создает законные, в прямом смысле этого слова соответствующие действующему российскому законодательству, — законные инструменты для массовой фальсификацией выборов.

Раньше всякий человек, который непосредственно осуществлял или каким-то образом санкционировал, или прикрывал наиболее массовые и наиболее наглые, я бы сказала, методы фальсификаций — фальсификаций дневных, когда речь идет непосредственно о фальсификациях голосования, и фальсификаций ночных, когда речь идет уже о подсчете результатов голосования, о манипуляциях с получающимися итоговыми цифрами, — так вот люди, которые осуществляли это, или прикрывали это, или санкционировали это, или охраняли это, нарушали закон. И, конечно, поймать их было чрезвычайно сложно, судить их было практически невозможно.

Достаточное количество людей в стране каждый раз предпринимали для этого отчаянные попытки для того, чтобы зафиксировать фальсификации, для того, чтобы оценить их размер, чтобы найти тех непосредственных людей, которые эти фальсификации осуществляют, для того, чтобы привлечь и тех и других к ответственности. В результате не удавалось обычно, потому что на страже этих людей стоял произвол, стояло то, что заменяло закон в России до сих пор, стояла такая, я бы сказал, властно-корпоративная солидарность людей, которые прикрывали своих вопреки закону, зная, что они делают это вопреки закону.

Но в их руках были достаточные практические инструменты. Они могли давить и манипулировать правоохранительными органами, они могли давить на суд, на прокуратуру, на следствие, препятствовать законному преследованию нарушителей и так далее. Речь шла о том, что властная и околовластная группировка вопреки закону защищала свои интересы.

Сегодня, буквально в эти дни ситуации меняется. Этим людям наш законодатель Государственная дума — это орган совершенно марионеточный, представляющий из себя, как мы с вами знаем, по существу, придаток к администрации президента, напрямую управляемый из администрации президента, напрямую манипулируемый; фактически на каждого из тех, кто допущен к участию в Государственной думе, есть свой инструмент, достаточно часто это разного рода уголовные обвинения, либо обвинения в нарушении финансовой дисциплины, нарушении закона, который предписывает отказываться от бизнеса, декларировать свои доходы и так далее; иногда это просто прямой подкуп депутатов, прямое их прикармливание многолетнее, и мы с вами тоже хорошо представляем этот образ жизни, который депутаты Государственной думы ведут, — так вот Государственная дума, управляемая таким образом, спешно, с управлением процедуры, я бы сказал, воровато, бесконечно жульничая в самом процессе этого, принимает закон, который должен легализовать всё то, что еще вчера было нарушением и преступлением в избирательной сфере.

С.Пархоменко: Государственная дума — это орган совершенно марионеточный

Мы с вами говорили об этом две программы назад. Предыдущую я пропустил, потому что летел в Россию, а вот та, последняя, которую я успел сделать удаленно, она в значительной мере была этому посвящена. Посмотрите расшифровку на сайте «Эхо Москвы» или посмотрите трансляцию в YouTube, которая записана и всем доступна.

Я перечислял там те грубые избирательные нарушения, которые еще вчера были нарушениями, а во время так называемого всенародного голосования о поправке в Конституцию они стали законными. В связи с тем, что для этого голосования была создана некая экстраординарная процедура, которая отменила закон и отменила те запреты, те ограничения, которые этот закон ставил формально. Формально, еще раз скажем, что на практике применить их в последние годы стало все сложнее и сложнее. Но формально это запреты существовали, и была надежда, что однажды эти люди будут наказаны, и однажды ответственность за эти нарушения наступит.

Это была экстраординарная процедура, примененная 1 июля и в предыдущие дни, когда вопреки закону были сформулированы новые правила, а точнее, отсутствие правил для голосования.

Когда я говорил это две недели тому назад, я еще не знал и не мог знать — все это содержалось под абсолютным секретом, — что готовится закон о том, чтобы эти экстраординарные обстоятельства сделать обычными. Сама процедура ́того довольно забавна. Она забавна потому, что мы видим в ней то, что люди, которые это делают, они в общем, понимают, что они совершают некоторое законодательное мошенничество, некоторую законодательную аферу. И они делают этот таким вороватым образом. На самом деле это вполне удивительная история, которая легко прослеживается в документах, которые лежат в открытом доступе на сайте Государственной думы.

С.Пархоменко: Голосование теперь всегда во всех случаях может проводиться в течение нескольких дней

3 апреля 12-го года был внесен президентом Российской Федерации, между прочим, еще Медведевым (потому что инаугурация Путина, как мы помним, случилась 7 мая 12-го года, а тут речь идет о 3 апреля 12-го года, за месяц до того), — так вот президентом Медведевым был внесен законопроект, довольно, я бы сказал, неприятный по существу, но в общем, на фоне того, что происходило на выборах 11-го (парламентских выборах) и 12-го (президентских выборов), на выборах этих двух лет, в общем, это было в логике вещей.

Тогда было огромное количество наблюдателей, огромное количество людей, которые, что называется, восстали в составе участковых избирательных комиссий, которые воспротивились массовым фальсификациям, которые стали требовать это остановить, которые стали как-то пытаться ограничить действия тех, кто эти фальсификации осуществлял, собственно, на местах: председателей комиссий, секретарей комиссий.

Возникло колоссальное количество всяких локальных конфликтов по стране и очень большое количество публикаций. Это был тот момент, когда уже в России в 12-м году — мы с вами хорошо это помним — в самом цвету были социальные сети. И было много неприятностей от того, что, как выяснилось, в составе избирательных комиссий есть некоторое количество ненадежных людей. И вот тогда Медведев буквально в последние дни своего президентства внес эту законодательную инициативу о том, что партии, которые делегируют своих представителей в участковые избирательные комиссии, могут этих своих представителей отзывать. Ну, видимо, в качестве угрозы, которую можно было применить к тем, кто ведет себя слишком вольно и кто позволяет себе каким-то образом вмешиваться в процесс разнообразных фальсификаций.

Ничего хорошего в этом законопроекте не было, но в общем, он, конечно, и отдаленно не напоминал то, во что суждено ему было превратиться много лет спустя. Вот 3 апреля 12-го года, 23 мая того же самого 12-го года, то есть в сущности через две недели после вступления третьего уже по чету Владимира Путина после этой пересменки, после того, как он оставлял посторожить свой стул Медведеву законопроект был принят в первом чтении и представлял из себя маленькую штучечку размером две с половиной страницы, содержал поправки к двум статьям Закона об избирательных прав граждан.

Они касались исключительно этой проблемы отзыва представителей политических партий из участковых избирательных комиссий. Тогда же было постановлено, что в 30-дневный срок, то есть до 22 июня 2012 года должны быть представлены поправки к этому закону, принятому в первом чтении, и он будет приниматься дальше. С тех пор этого законопроекта никто не встречал нигде. Его не образовалось ни 22 июня 12-го года, ни в 13-м году, ни в 14-м, ни в 15-м, ни в 16-м, ни в 17-м. Он совершенно канул никому не нужный и никому не интересный.

И вдруг откуда ни возьмись 13 июля 20-го года, собственно, 4 дня тому назад этот законопроект возник ниоткуда, и внезапно было принято постановление Совета Думы о внесении его на рассмотрение на следующий день. Вот 13 июля они про него вспомнили, 14 июля он уже должен был рассматриваться. И за эти одни сутки было внесено к этому законопроекту 23 страницы поправок. Он первоначально был в 2,5 страницы, к нему добавили еще 23. Сменили его на звание, чтобы не упоминать там… в первоначальном его названии упоминались три несчастные статьи 22-я и 29-я Закона об основных гарантиях избирательных прав — ну. значит, присвоили ему более общее название. И мгновенно его 14 июля приняли.

Теперь мы ждем 3-го чтения, и, по всей видимости, это третье чтение будет в ближайшие дни. О чем идет речь? Речь идет о том, что голосование теперь всегда во всех случаях может проводиться в течение нескольких дней (максимально 3 дней), и решение это может быть принято соответствующей избирательной комиссией. То есть если это выборы, скажем, субъекта Федерации, то субъектной комиссией, если это выборы окружные, то в округе, если это федеральные выборы, то общероссийской Центральной избирательной комиссией. Голосование может продлиться до 3 дней. Голосование может быть вот таким, какое мы видели во время этого всенародного одобрения поправок, так называемым «голосованием на пеньках» и в кустах, и в подъезде, и на лавочек, и в лесу на перевернутой корзинке — абсолютно где угодно, там, где никто не видит, что происходит с урнами, что в них запихивают и кто в точности это делает.

С.Пархоменко: С урнами может происходить всё что угодно. Их можно открывать, закрывать, вынимать из них подменять

И еще одна очень важная вещь, что это голосование, как там это называется, «с использованием дополнительных возможностей» — прекрасная, кстати говоря, формулировка: «голосование с использованием дополнительных возможностей» — дополнительных возможностей фальсификаций, очевидно. Ведь речь идет, несомненно, об этом. Это голосование осуществляется таким образом, что в течение этих промежуточных дней, когда голосование уже идет и уже собирают неизвестно чьи бюллетени, неизвестно кем нарисованные в эти ящики, никто не имеет права их считать, никто не имеет права фиксировать то, что там происходит.

То есть на протяжении этих трех дней с урнами может происходить всё что угодно. Их можно открывать, закрывать, досовывать в них вынимать из них подменять, перекладывать, всё что хотите. Потому что подсчет может быть осуществлен только на исходе последнего, третьего дня голосования. А первые дни, что там сложили вечером и как это отличается от того, что там нашли утром, — никто не имеет права даже этим интересоваться. Это фиксирует закон.

Закон специальным образом прикрывает эту возможность. Закон специальным образом создает ситуацию бесконтрольности, когда в произвольно передвигающиеся по стране ящики… А мы видели на последнем этом голосовании 1 июля и в предыдущие дни, что для удобства, для создания дополнительных возможностей, как это теперь называет законодатель, прибегали даже к такому методу, как использование вместо пластиковых переносных урн стандартной конструкции, которую теоретически можно как-то запереть, опечатать, они прозрачные, в общем, можно каким-то образом попытаться все-таки за ними присматривать, они были заменены на обычные картонные коробки, которые назывались всякими громкими именами, что это такая новомодная урна, но на самом деле ее невозможно ни закрыть как следует, ни, тем более, опечатать, никак гарантировать отсутствие доступа в нее. Вот такой принят закон.

С.Пархоменко: Закон специальным образом создает ситуацию бесконтрольности

Я думаю, что сейчас среди моих слушателей достаточно количество людей, которые недовольны тем, что я что-то такое занудно объясняю про какую-то техническую штуковину, какой-то там закон о процедурах голосования и так далее.

Запомните эти дни, дорогие друзья, это дни, когда в России были законом легализованы фальсифицированные выборы, когда принципиальная возможность проведения честных выборов была в России законом отменена; когда деятельность людей, направленная на соблюдение законодательной процедуры, на проведение выборов в честном, равном, гарантированном, открытом, прозрачном виде, — такая деятельность была пресечена законодателем. Законодатель специально, намеренно создал, разумеется, по приказу сверху, по приказу из администрации президента, ситуацию, в которой деятельность наблюдателей становится по большей части невозможной, потому что наблюдатели не могут сторожить неопределенное количество объектов. Этих урн может быть сколько угодно, и они могут как угодно, где угодно передвигаться на протяжении 3 дней. Никакие наблюдатели ни в каком количестве не могут уследить за всеми этими коробками, тем более, что им законодательно запрещено считать или каким-то образом контролировать, что находится там внутри — и им и всем остальным.

Таким образом, наблюдения становится полностью бессмысленным. Таким образом, присутствие честных людей — их всегда сколько-то есть этих честных людей — среди членов избирательных комиссий становится абсолютно неэффективным, потому что никто не может 24 часа в сутки на протяжении 3 дней на неопределенной территории, где всё это происходит в децентрализованном порядке, уследить за этими событиями.

В российской избирательной сфере наступил произвол. Что это означает? Мне хватит оставшихся 10 секунд, чтобы это сформулировать. Это означает, что смена власти в России теперь будет гарантированно с точки зрения закона происходить неизбирательным способом, не через выборы, не через голосование, а какими-то другими, более интересными и, возможно, более агрессивными методами.

НОВОСТИ

С.Пархоменко― 21 час и 33 минуты. Это вторая половина программы «Суть событий». Я Сергей Пархоменко. Добрый вечер еще раз!

Мы говорили с вами в первой половине о вещах, которые кому-то могут показаться академическими. Ну, какой-то законопроект, он, кстати, еще и не принят в окончательном чтении, еще только во втором, но нет никаких сомнений, что он будет принят окончательно в ближайшие дни. Но штука заключается в том, что этот законопроект отменил избирательную процедуру в России, сделал ее максимально удобной, собственно, предназначенной для фальсификаций, для рисовки результатов в том объеме и в той форме, которая выгодна власти.

Мы с вами видели, что проведенные таким образом выборы, точнее проведенное таким образом голосование — это было голосование по поправкам в Конституцию, а не выборы, — в начале июля привели к самому грязному результату за всю, собственно, историю России. Никогда не было ничего подобного, чтобы были приписаны, фальсифицированы 27 миллионов голосов избирателей. Эта цифра кажется совершенно фантастической. Между тем она абсолютно реалистична и математически обоснована. Это, на мой взгляд, наиболее важное политическое событие сегодня в России. Россия вступила окончательно в период произвола в период неконтролируемой авторитарной власти, которая никаким образом не хочет зависеть от выборов, и которая не считает себя ограниченной ни в каких своих желаниях.

С.Пархоменко: Запомните эти дни, когда в России были законом легализованы фальсифицированные выборы

Всё остальное — следствие этого. То, что мы видим сегодня в содержании новостей, в том выпуске, на который прервалась моя программа, мы видим абсолютно абсурдную процедуру издевательства и силового преследования ФБК и Алексея Навального под совершенно смехотворным предлогом. Смехотворный он не потому, что обвинение в клевете на ветерана войны представляется мне смехотворным — это серьезное обвинение и это обвинение нужно серьезно доказывать, это обвинение нужно обосновывать, именно потому, что оно серьезное, и, соответственно, противоположная сторона должна будет серьезно защищаться от этого обвинения.

Но это превращено в цирк, это превращено в балаган, это превращено в демонстративный предлог для физического давления и преследования, когда сама процедура так называемого следствия заведомо абсурдная процедура, заведомо издевательская процедура является формой пытки, когда людей подвергают многочасовым бессмысленным допросам, многоразовым и тоже многочасовым и тоже бессмысленным обыском, бесчисленному изъятию ценностей у людей.

Ведь давайте с вами отдавать себе отчет в том, что каждый этот обыск оборачивается тем, что у большого количества людей, которые, так или иначе, оказываются под этой процедурой, просто изымают их дорогостоящее имущество — телефоны, компьютеры, любые средства связи, любые средства работы, — что для людей интеллектуального труда, для тех, то не рубит дрова и не переносит с места на место тяжести, являются, собственно, инструментами их жизни. Это люди, которые работают с буквами и с цифрами, которые пишут тексты, считают, расследуют, работают с видео, с графикой и так далее. Их подчистую, десятками людей раз за разом, слой за слоем лишают инструментов труда абсолютно произвольно. Это никогда не возвращается назад. Мы знаем с вами еще много историй когда попутно что-то еще воруют буквально. То какую-нибудь кофеварку стырят, то со стола какой-нибудь ценный предмет — этого полно было, целые списки и целые перечни разного имущества, которое таким образом пропадает после визитов так называемых силовиков.

Но это вот на наших глазах происходит такое наказание самим следствием еще людям, которым никакой приговор не вынесен даже формально, даже в этом суде, даже по этой процедуры, цену которой мы хорошо себе представляем и понимаем, насколько их всех ждет какое-то объективное и членораздельное расследование. Но даже и по этой процедуре эти люди еще не должны подвергаться насилию и издевательству. Они еще не в тюрьму, а между тем с ними обращаются уже сегодня так, как с доказанными, конченными преступниками.

С.Пархоменко: Принципиальная возможность проведения честных выборов была в России законом отменена

Вообще, произвол — ключевое слова для описания сегодняшней России — произвол и мародерство. Вот среди людей, которые мне написали в Фейсбуке, когда я попросил их сказать, какие сюжеты им кажутся наиболее существенными для этой программы, и среди тех, кто пишет сейчас — я краем глаза стараюсь читать сейчас эсэмэски, которые ползут передо мною по экрану, — конечно, очень многие говорят о том, что важно то, что происходит в Хабаровске, важно то, что происходит в губернатором Фургалом и с людьми, которые выступают сегодня в его защиту Я здесь не стану повторять то, что говорил замечательный российский социолог, географ, аналитик, политолог Дмитрий Орешкин буквально за несколько минут до начала моей программы, но все-таки есть один аспект, который мне кажется важным.

Вот в последние дни в интернете вы могли видеть и, в частности, на сайте «Эхо Москвы» разные тексты, он не один такой, их несколько, которые пытаются объяснить то, что происходит вокруг губернатора Фургала и событий в Хабаровске, борьбой за крупное металлургическое предприятие, которое там находится, что вот, дескать, речь на самом деле идет о деньгах и только о деньгах, речь идет о том, что существует довольно крупное предприятие, которое и выплавляет сталь и перерабатывает ее, изготавливает довольно широкий ассортимент всякого проката, используемого в самых разных обстоятельствах, в частности, при строительстве и сооружении разного рода сложных металлоконструкций вроде мостов и прочего.

Предприятие называется «Амурсталь» — это одно из крупнейших предприятий региона. И у него было три владельца до недавнего времени. Половина этой собственности — 50% принадлежало финансово-промышленной группе Ротенбергов, близких друзей Путина, в буквальном смысле друзей с детства и людей, которые сопровождают его на протяжении всего периода его политической деятельности, и людей, которые в последние годы получают грандиозные объемы государственных заказов, и по многочисленным расследованиям, которые за это время были опубликованы, в том числе и ФБК, но не только им, этим занималось много разных медиа, разных редакций, разных журналистов.

С.Пархоменко: В российской избирательной сфере наступил произвол

Эти люди наживаются невообразимым образом на своей близости к Владимиру Путину. И их участие в огромном количестве крупнейших инфраструктурных проектов, финансируемых государством, делает их людьми, которые существуют абсолютно вне конкуренции и вне нормальных процедур распределения бюджетных ассигнований, — вот им принадлежала половина этого предприятия. От их имени им руководил человек по имени Павел Бальский. У него в анамнезе, что называется, все признаки и почти сакральная его принадлежность к клану руководителя отечественного дзюдо, он один из руководителей федерации дзюдо, и непосредственная дружба с Ротенбергами и множество контактов с ними, в общем, совершенно очевидно, что он их представитель и формальный и неформальный.

Вторым совладельцем на 25% был человек по имени Николай Мистрюков, и третьим, собственно, Сергей Фургал. Правда, с тех пор, как он сделался губернатором, эта его четверть находилась в трасте у его жены Ларисы Стародубовой. В соответствии с законом губернатор не имеет права непосредственно управлять своими бизнес-активами.

И вот, собственно, появилась версия о том, что весь арест Фургала, а до того еще арест Николая Мистрюкова, который в конце 19-го года был арестован и тоже обвинен в убийствах, друг Фургала и его партнер по этой «Амурстали». И всё это нужно было для того, чтобы отнять их доли и передать это предприятие полностью в распоряжение Ротенбергов. Тем более, дескать, что ожидаются какие-то большие заказы на этот стальной прокат, поскольку впереди строительство моста в Сахалин и так далее. И вот только это предприятие могло бы предоставлять эту сталь и могло бы очень много заработать в ближайшее время.

С.Пархоменко: Вообще, произвол — ключевое слова для описания сегодняшней России

Мне эта версия кажется не очень убедительной в том смысле, что мне кажется не очень убедительным, что, собственно, из этого мотива всё началось. Потому что через Владивосток, тот же самый Хабаровск, Находку следует довольно большое количество российской стали Совсем не обязательно производить ее там, на месте. Это не самое большое предприятие. Оно большое по меркам края, но по российским масштабам оно не то чтобы какого-то грандиозного размера.

История с мостом на Сахалин тоже достаточно сомнительная. Такое впечатление, что этот проект какое-то время помаячил, а теперь отодвинут на неопределенное будущее. Но мне представляется, что эта схема очень точно входит в систему, в образ взаимоотношений в верхах российской власти, когда мародерство является традиционной, привычной и очень принятой формой политической и экономической деятельности.

Здесь всё сплетается вместе. Вот появляются претензии к губернатору, который не только не вполне санкционированным образом, как считают в Кремле, пролез на этот стул, какие-то люди его выбрали. В каком смысле это они его выбрали? Что это вообще такое, что губернатора кто-то выбирает? Где сказано, что губернатора должны люди выбирать, а не мы должны назначать? Чушь какая-то, правда? И вот там, видите ли, проголосовали за него. И он почему-то после этого сделался губернатором. Это одна нелепость, которая продолжается уже с 18-го года. А другая нелепость заключается в том, что он еще себе там позволяет на этом месте.

И вот по результатам этого голосования по поправке в Конституцию, видите ли, оказалось, что он отказался фальсифицировать. У него там люди как проголосовали, так проголосовали, а никто результаты не накручивал. Это кто разрешил так ему себя вести? Сколько это будет продолжаться? Это надо немедленно пресечь!

И в этот момент появляются люди, которые готовы моментально воспользоваться этой ситуацией, чтобы еще один заводик прибрать. Ну чего, хороший момент. Ну, чего, ждали-ждали — сейчас самое время.

Что тут кого тянет, что здесь ниточка, а что иголочка, с чего начинается, чем продолжается, мы, может быть, никогда и не разберемся. Но совершенно очевидно, что все это заплетено в один континуум, в одну структуру, когда власть и бизнес узкой, совершенно определенно очерченной, понятно чем очерченный, понятно, что очерченный тем радиусом, на котором они находятся в удалении от определенной точки, а точка эта — диктатор, давайте называть вещи своими именами — диктатор, вокруг которого группируется его группа поддержки, люди, которые всем обязаны ему, которые в свою очередь готовы всей своей мощью, всеми своими деньгами, всем своим влиянием, иногда всем оружием, принадлежащих им армий (вспомним здесь случай Пригожина и наемников, или вспомним силовые структуры, которые очень глубоко проникают, как нам говорят сегодня специалисты по устройство российских служб безопасности, в ФСБ, говорят о том, что Сечину принадлежит целое управление ФСБ, по существу, которое работает только на него, так что вот давайте еще вспомним случай Сечина с его очень специфическим проникновением туда), — так вот эти структуры давно, как было сказано в одном фильме, отучились отделять своих баранов от общественных, свое стадо от колхозного.

Всё это варится в одном котле: и политические претензии к губернатору, который недостаточно проявил свое рвение в ответственный момент и возможность отнять у него и у его партнеров собственность; и тут мы видим использование, как всегда в этих ситуациях бывает, всех инструментов, какие только существуют. Вот по чистой случайности 15 июля возбуждается еще уголовное дело против непосредственных руководителей этого предприятия. Вопрос не только в уголовном обвинении самому Фургалу и вот этому самому его партнеру Николаю Мистрюкову, который находится под арестом и говорят о том, что ситуация его крайне тяжелая, а он еще тяжело болен и по всей видимости, ослеп, и, чрезвычайно странно реагирует и на работу своих собственных адвокатов, от которых он, по существу отказался и от контактов с ними. Но параллельно еще и уголовное дело в отношении бывших управляющих этого завода, этой «Амурстали» Сергей Кузнецова и Дмитрия Козлова. Тем временем так сложилось, что, а вот тут, кстати, еще и к ним тоже претензии.

Отчего это произошло, как так вышло? Это та картинка, которая просто демонстрирует нам устройство Российского государства сегодня, российской государственной власти, российских силовых органов, переплетение власти и бизнеса. И в сущности именно этим важны те протесты, которые происходят сейчас в Хабаровске. Потому что, конечно, люди, выкрикивающие сегодня на улицах: «Фургал! Фургал!», имеют в виду вот, иногда не осознавая это, но часто осознавая, всю вот эту систему взаимоотношений, которая так ярко проявилась в этом хабаровском конфликте.

С.Пархоменко: Юрий.Дмитриев, который нашел и сделал известным и понятным нам всем Сандармох

И, конечно, всё, что можно этим людям ответить со стороны власти, всё, чем могут они на это отреагировать, всё, на что хватает их фантазии — это обвинение в подкупе, в каком-то заговоре, сговоре и так далее. Они звучали бы смешно, если бы не были бы трагичными. Заявление, скажем, мэра Хабаровска вот ровно сегодня в эфире «Эхо Москвы», вы слышали, когда он говорит о том, что одни и те же люди скандируют одни и те же лозунги. А как ты себе представляешь протест? Протест — это когда люди настаивают на своем. Протест — это когда у людей есть какая-то идея, есть какое-то понимание своей правоты, есть какое-то возмущение от какого-то явления и они снова и снова протестуют, снова и снова требуют, чтобы к ним прислушались, и поэтому одни и те же люди приходят на одно и то же место, чтобы сказать одни и те же слова и поднять над головой одни и те же лозунги.

А как ты себе это представляешь? Ты себе представляешь только наемников, которым заплатили за один раз и они пришли один раз куда-нибудь на Поклонную гору или куда вы их еще привезли автобусами. Эти не придут второй раз с этими же лозунгами, потому что им заплачено только однажды. Всё наоборот. Впрочем, я нисколько не сомневаюсь, что этот человек прекрасно понимаем, как это устроено. Он просто нас с вами держит за идиотов, он нас с вами дурит, он считает, что если он выпучит глаза или как-то оскалит зубы, мы как-то испугаемся и второй раз вопроса этот не зададим, а скажем: «Да-да, и правда, они второй пришли на то же место с теми же лозунгами. Это неспроста, нехорошо». А чего нехорошего-то? Это так оно и устроено. Вот второй сюжет.

И еще один и последний, о котором я бы хотел поговорить в финале этой программы. Это событие, которое нам еще предстоит. Оно состоится 22 июля. В этот день будет приглашен приговор Юрию Дмитриеву, карельскому правозащитнику, человеку, который положил свою жизнь на открытие одного из самых страшных и самых драматичных мест в России. Это человек, который нашел и сделал известным и понятным нам всем Сандармох. В 97-м году был найден расстрельный полигон в Сандармохе. Сегодня «Мемориал», с которым работал все эти годы Юрий Дмитриев, может поименно назвать 6241 имя, расстрелянных там, в Сандармохе в 37-м, 38-м году и документально подтвердить судьбу каждого из этих людей.

Да, последние годы разного рода марионеточные структуры, — а они есть не только в полиции, они есть не только в ФСБ, не только в армии, не только в бизнесе; они есть теперь, например, и в исторической науке, есть там свой спецназ, там есть свои спецслужбы и свои силовики, которые исполняют свою постылую, отвратительную, подлую службу под видом историков, такой ученый спецназ, я бы сказал, такая научная Росгвардия, — они атакую Сандармох точно так же, как они атакуют другие аналогичные места, например, Медное в Тверской области, где похоронены многие тысячи расстрелянных польских офицеров. Схема одна и та же: объявить, что «да, захоронения есть, но это захоронения совсем других людей, мы не знаем в точности каких, но точно не тех, о которых говорите вы».

И тот случай, что в Сандармохе больше 6 тысяч имен подтверждено документально, никого совершенно из них, давайте скажем, не убеждает. Хотя опять убеждение — это одно. И люди эти на самом деле абсолютно убеждены, что это обстоит именно так, но служба велит им говорить другое, и они говорят другое. И это на самом деле вполне отработанная уже технология и в Катыни, и в Медном, и вот теперь в Сандармохе: «Нет-нет, мы там найдем других похороненных». И вот эта война черепами абсолютно этих людей не смущает, тех самых людей, которые сейчас судят Навального за то, что он обидел ветерана. А то, что вы отрицаете гибель тысяч людей, убитых по приказу таких, как вы — это не оскорбление их памяти?

Вот Дмитриев, который открыл это, который объяснил это, положил начало этим поискам, в которые потом включилось большое количество людей, которые работали в архивах, работали потом с документами, с экспертизами, будет осужден 22 июля. Прокуратура потребовала для него 15 лет лишения свободы, считая его виновным по большому букету, я бы сказал, демонстративно, намеренно, издевательски оскорбительных статей: изготовление порнографии, развратные действия, насильственные действия сексуального характера, там заодно еще хранение оружия. Его они его, я думаю, до кучи, они легко отказались бы при других обстоятельствах.

Есть очень подробные анализы в российской прессе. Вот последний текст, замечательный текст журналиста Никиты Гирина, опубликованный в «Новой газете» буквально пару дней тому назад о том, как шло это следствие и как на этом следствии растут люди, которые делают свою карьеру на обвинениях этого человека. Прежде всего, это бывший начальник управления ФСБ по Карелии по имени Анатолий Серышев, служебные успехи которого прямо пропорциональный успехам этого следствия.

Прошло огромное количество экспертиз. Эти экспертизы показали абсурдность обвинения. И однажды уже Дмитриев был оправдан по этим оскорбительным статьям. В апреле 18-го года суд оправдал его. Но через два месяца Верховный суд Карелии снова обвинил его уже по другим обвинениям, тоже вот таким, намеренно оскорбительным. Там вначале было какое-то распространение порнографии, а теперь вот, зн