«Люди разделились на два лагеря»: что стало с первым переболевшим коронавирусом в России

Москвич и футболист любительской команды «Мегамужики» Давид Беров стал первым официально переболевшим коронавирусом в России. В марте 2020 года после возвращения из Италии он обратился к врачу с недомоганием и провел около двух недель в инфекционной больнице. О том, как это было и чему научила пандемия, молодой человек рассказал в интервью «Вечерней Москве».

— Почему вы в марте 2020 года обратились в клинику?

— Потому что ответственно подошел к своему здоровью и здоровью окружающих. Я поехал в Италию и узнал, что там вспышка коронавируса. И даже если бы я не болел и мне не поставили диагноз, то после сдачи анализов был бы спокоен. Я ведь мог быть потенциальным заразителем.

— А какой тест вы делали? ПЦР?

— Тогда такой диагностики еще не было. Никто не знал в России, как выявлять вирус, и никто не делал ПЦР-тестов. Сразу возили по инфекционным больницам, если люди прилетали из Италии, из Европы с жалобами. Я просто пришел к терапевту, он сразу вызвал скорую, и меня повезли в инфекционную.

— Вы себя чувствовали плохо в тот момент?

— Нет, хорошо. Я плохо себя чувствовал пару дней в Италии. У меня была слабость, а потом я в себя пришел и подумал: «вдруг со мной что-то было».

— Что ощущали в тот момент, когда положили в больницу?

— Ничего. Я чувствовал себя здоровым, энергичным и так далее. Думал, что надо пролежать несколько дней и пойду жить своей обычной жизнью. Я пробыл там три дня или четыре. Приходило несколько тестов, они были отрицательные. Мне сказали, что все, выписывают, но на всякий случай решили сделать третий тест, и вот он уже стал сомнительный. Меня перевели в отдельный бокс из палаты, где со мной еще лежали восемь человек. В общей сложности я в больнице провел около двух недель.

— Ожидали ли, что мир столкнется с тотальным закрытием границ? Как отнеслись к тому, что буквально в одночасье прежняя жизнь закончилась?

— Так глобально я не рассуждал. К чему не был готов, так к своей известности, локальной вспышке популярности. Был огромный вал звонков от журналистов, комментариев в соцсетях. К сожалению, не получилось сохранить конфиденциальность из-за того, что люди, которые знали о моей болезни, слили это в интернет.

К противоэпидемическим ограничениям я отнесся положительно. Я понимал, что этот вирус несет угрозу, люди умирают и надо закрыть границы.

— Со временем ваше мнение изменилось?

— Нет. Я считал и считаю, что чем жестче меры — тем лучше это отразится на здоровье нации. Когда вводят очередной раз локдаун, я за то, чтобы сделать это один раз и серьезно, чтобы иммунитет у народа выработался.

— Вы считаете жесткие меры оправданными?

— Да. Если бы они были еще жестче и продолжительнее, то, может быть, ситуация с заболеваемостью стала лучше. Но я не эксперт, не медик. Надо же понимать, как это отражается на экономике, на бизнесе, на людях, и, если меры ужесточать, то, конечно, это скажется на благосостоянии граждан, какие-то компании разорятся, социальная напряженность вырастет. Но я думаю, для принятия карантинных мер были основания.

Инфекционист оценила идею выдавать QR-коды всем людям с высоким титром антител

— Как отнеслись к QR-кодам?

— Любой прием, внедряемый для безопасности людей, надо уважать. Мне лично не сложно показать его на своем смартфоне. Правила есть правила.

— Сами вакцинировались?

— Да, «Спутником». Я сделал прививку летом, когда закончились антитела.

— Как относитесь к антиваксерам, в том числе медикам, выступающим против обязательных прививок?

— Я так глубоко не копаю. Я не изучаю вопрос, почему люди считают, что вакцинироваться нельзя. Я считаю, что надо. Если вакцина была изобретена, она эффективна. Да, есть случаи, когда люди повторно заражаются или умирают от вакцины, но так бывает ведь от побочных реакций в результате любых прививок. В целом, если общий иммунитет растет, вирус мутирует после вакцинации слабее, то она необходимо.

— В вашем окружении были потери среди близких людей?

— Да, к сожалению. Моя бабушка совсем недавно переболела в тяжелой форме, вирус дал осложнения, и она умерла.

Не только грипп: с какими болезнями можно спутать заражение «омикроном»

— Как пандемия изменила вашу жизнь?

— Болезнь наложила свой отпечаток на профессиональную карьеру. И люди по-другому стали относиться. Уровень обсуждения из-за того, что я просто заболел коронавирусом, был невероятно высоким. Люди разделились на два лагеря: одни поддерживали, другие отнеслись негативно к той ситуации, в которой оказался. Не знаю, не мне судить.

— А чем они свой негатив мотивировали?

— Просто смотрели новости. На компании это тоже отразилось, в которой я работал. В организациях воспринимали этот факт как пятно. Но что я мог сделать? На моем месте мог оказаться любой человек. Пандемия так или иначе повлияла на мою работу в РФС. В какой-то момент я понял, что мне с этими людьми не по пути, и уволился. Теперь занимаюсь организацией спортивных мероприятий.

— С футболом не завязали?

— Нет, играю. Как я могу с ним завязать?!

— Будет ли мир прежним, как до пандемии?

Гематолог назвал эффективные способы разжижения крови без лекарств

— Дело в том, что этот вирус унес уже много жизней. Для меня, человека сентиментального, эмоционального, сложно так рассуждать. Для людей, кто продолжает заниматься своей деятельностью, зарабатывать деньги и у кого жизнь идет своим чередом, мир остается прежним. А для людей, которые жили спокойно, и резко все закрылось, мир, конечно, изменился. Я думаю, это хорошая встряска для человечества в глобальном смысле, чтобы люди поняли, в какую сторону надо двигаться.

Я очень надеюсь, что вернутся в нашу жизнь путешествия. Я очень переживаю из-за того, что раньше много ездил и радовался этому, а сейчас приходится только верить, что это однажды случится. Путешествия — очень большое удовольствие для меня. Люди должны путешествовать, узнавать мир. Это очень важно.

— Чему научила пандемия?

— Она может научить только одному — относиться к жизни по-другому: ценить каждый день, ценить близких. Жизнь короткая, надо радоваться, ценить свое время и делать добрые дела.