Миронов: Обижался на всех. Думал, что я в порядке — а меня в «Казанку» опускают
978
Алексей Миронов о своем переходе из «Локомотива» в «Ростов» и проблемах с лишним весом. Жизнь футболиста за пределами поля и взгляд на молодежь в спорте.
— В «Локомотиве» ты так и не сыграл.
— Поначалу кайфовал: я в «Локо»! Семин взял меня на сборы после чемпионского сезона-17/18. Со второго Палыч отсеял всех молодых — кроме меня с Ромой Тугаревым. Так мы и остались в основе, попали в заявку с основой на сезон.
Спустя месяца три — кубковая игра. Тугарев дебютировал, а я все еще сижу. Я-то с характером, уже стал понемногу злиться. Чувствую: могу выйти хотя бы на концовочку, на минут пять. И так в течение полугода. Играл за молодежку, тренировался с основой. Начал жестко расстраиваться.
— Я слышал, ты и в «Локомотиве» на сборы к Семину привез около пяти килограмм. Лишний вес — одна из причин ухода из «Локо»?
— Возможно, и ли́шка помешала, да. Мне на это указал Лоськов: «Мирон, у тебя лишнее. Надо сбросить». Надо, без вопросов. Пытался скинуть.
Килограммчики могли сказаться, безусловно. Я просто не осознавал проблему. Не понимал: «Я же профессиональный футболист, откуда у меня лишний вес?»
Прохожу сборы с основой в 2019-м — как по мне, все отлично, даже «Зениту» забиваю. В том матче меня обратно меняют: вышел во втором тайме, забил — и ушел. Тогда особо не думал — а сейчас бы, конечно, задался вопросом: «С чего? Почему заменили?» Видимо, из-за той самой лишки.
— Только из-за нее?
— Были еще личные проблемы. Но о них расскажу в другой раз.
— Тогда снова про вес. Ты молодой, не особо парился. А почему тренеры тебя не гоняли, не заставляли сбросить?
— Говорили, но с посылом: «Попал в основу — значит, взрослый. Сам решай свои проблемы». Думали, справлюсь. А я реально не понимал. После тренировок на сборе команда уже принимает холодную-горячую ванны — а Палыч заставлял меня по полчаса бегать вокруг поля. Стало доходить: бегаю из-за лишки. Но Палыч лично мне никогда ничего не говорил.
— Из «Локо» пришлось спуститься в «Казанку»?
— Поехал с ней летом на сборы после пандемии. А весной, до коронавируса, играл за молодежку с пацанами 2003–2004 годов рождения. Злился на тренеров, ходил пешком по полю, думал: так кому-то что-то докажу.
— В «Казанке» ты не строил из себя крутого перед пацанами: смотрите, я из основы к вам?
— Скорее обижался на всех. Думал, что я в порядке — а меня в «Казанку» опускают. Увидел как-то цитату Гвардиолы про одного игрока, которого я сейчас не уважаю. Смысл такой: «Этому футболисту без разницы, в старте он или нет. Может вообще не выходить пять туров — но на тренировке работает, чтобы заработать свое место в основе. И ни на кого не обижается». Прочел эти слова — и в голове щелкнуло. Перестал обижаться на недоверие.
— Но и в «Казанке» ты не задержался.
— В первом же туре забил за нее, радовался: сейчас немного побуду тут — и обратно к основе. Тут звонит агент Вадим Шпинев: «Есть интерес из «Оренбурга». Первая лига, но стоит ехать: команда под задачу». Я согласился и до сих пор благодарю Вадима и Диму Андреева (спортивный директор «Оренбурга». — Sport24). У меня появился шанс.
— Через год аренды в «Оренбурге» тебя забрал «Ростов». С ним у тебя головокружительные разъезды. Что веселого там происходит?
— Самый молодой берет музыкальную колонку на выезды — это такая огромная бандура на колесиках. Никуда не помещается, постоянно пытаешься куда-то уместить. Прохин говорит: «Хорошо, что ее не было, когда я молодым приходил в команду». Мы однажды забыли маленькую колонку в зале, Глебов решил, что нужна огромная. Скинулись, купили эту огромную, и теперь Игнат (Герман Игнатов, забивал в Кубке «Рубину». — Sport24) ее повсюду за собой волочит, ха-ха!
— Смолов говорит: молодежь сейчас наглая, не слушает советы старших.
— Не поверишь: я такого же мнения! Хотя я и сам достаточно молод, но вижу: некоторые считают себя звездами футбола. Не все, конечно. Но глядя на кое-кого, думаю: «С чего вы таких крутых из себя строите? Все в вашем возрасте в основу попадают. А через месяц-два время с основой кончится — и что делать будешь? Подпишешь первый контракт, пешочком по полю походишь, заедешь в ЦУМ, шмоток накупишь, с девочками погуляешь. А дальше?» Или вот в соцсети захожу посмотреть, а там пацаны из других клубов младше меня — и у них уже тусовки, Balenciaga, Louis Vuitton. Просто смешно.
— Ну ты сам сейчас в Calvin Klein.
— Слушай, это куплено в аутлете по скидке за пять тысяч! Футболка за пять штук и за шестьдесят — есть же разница?
— Ты себе дорогие шмотки брал?
— В ЦУМе однажды покупал ремень. И тот в подарок жене. А в ростовском ТЦ у нас с ней был случай. Заходим в Armani. Висит костюм — просто топ, решил померить. Вроде симпатично смотрится, тут еще и жена наседает: «Возьми себе! Тебе подходит! Потом жалеть будешь!» Смотрю на ценник — кофта 30 тысяч и штаны столько же. 60 тысяч, но со скидкой выходило 48. У меня рука не поднялась достать карту, чтобы отдать столько за костюм!
— Интервью мы начали в твоей машине. Штрафы часто прилетают?
— В Москве чаще бывало. Последний штраф пришел на прошлой неделе, за превышение скорости — 500 рублей. Но если вовремя платишь — 250.
— На дороге узнают?
— Весной, когда вернулись после игры со «Спартаком», где Селява сумасшедшую дал (1:1; хавбек Селява вскоре ушел из «Ростова» в минское «Динамо». — Sport24). Еду, навстречу машину сигналит. Думал, что-то случилось, остановился. Опускаю окно, а оказалось, мужичок с сыном узнали меня: похвалили за игру и пожелали удачи.
Но недавно смешнее история была!
— Так.
— С женой пошли на гандбол — после моей тренировки, пообедать не успел. Забежали поесть по-быстрому блины перед матчем. Жена торопит, опаздываем. Объясняю ей: «Прикинь, меня с набитым ртом кто-то узнает, попросит сфоткаться?» И что ты думаешь? Все запихал в рот, еле разговариваю — и тут: «Алексей, круто играете! Можно фотку?» Я покраснел тогда, кажется, ха-ха!
— Жена у тебя в прошлом тоже футболистка. Почему завязала?
— В 2020-м я уехал в «Оренбург», у Алены оставалось еще два года по контракту в «Локо». На расстоянии нам было мегасложно.
— В «Локомотиве», наверное, познакомились?
— Через ее знакомого Тимура Сулейманова (воспитанник «Локо», этим летом вернулся в команду в аренду из «Пари НН». — Sport24). Мне было 18 лет.
— Женился ты в 24. Никто не намекает, что поспешил со свадьбой?
— Да все говорят: «Не нагулялся ты еще». Но все эти гулянки — не про меня. Сам ей говорил: «Давай уже распишемся». Мы познакомились у одной беседки в интернате «Локомотива», засиживались там. Там же я сделал предложение.
— Возвращаться в футбол Алена не планирует?
— У нее надо спросить. Надеюсь, нет, ха-ха! Уже о семье надо думать, о детях.
— В академии «Локо» ты играл с Алексеем Ломакиным, который погиб в 18 лет в Москве. Кем он был для тебя?
— Лучшим другом. Познакомились в 2005-м, росли вместе. Наши отцы очень дружили. Вместе мы ездили на матчи старшего брата Леши Саши (сейчас игрок «Енисея». — Sport24).
Со мной он был другим человеком. Потом его перевели в «Локомотив-Перово». Попал не в ту компанию и расхотел со мной двигаться. Я звал Лешу по парку погулять, от ворот до ворот поиграть. С перовскими ребятами, конечно, было веселее. А со мной неинтересно.
— Ты застал смерть еще одного воспитанника «Локо» Иннокентия Самохвалова.
— Ковид, мы с семьей уехали загород. Никита Дорофеев (тоже воспитанник «Локо», сейчас в липецком «Металлурге». — Sport24) создает беседу, чтобы всем рассказать новость. Вижу уведомление, иду к машине, читаю — и телефон выпал из рук. Я схватился за сердце, облокотился на машину. Было очень тяжело воспринимать эти жуткие известия.
— О ком из старших в основе «Локо» теплые воспоминания?
— Близкого контакта с Миранчуками, Барой не было. Зато идеально общался с Тарасовым, Михаликом, Кверквелией, Виталием Денисовым. С ними очень комфортно. Иду на базу, возрастные паркуют машину. Я к Михалику поздороваться — а Тарас сам с улыбкой: «О! Здоров, Карандаш! Ну че, как ты? Никто не обижает?»
— Почему Карандаш?
— Да я малой был. Нравилось, когда так называли! Саба тоже веселый. Сидишь на базе, слышишь крик какой-то — значит, Кверквелия прыгает в бассейн!
— Ты упомянул Виталия Денисова. А как тебе Игорь?
— Я по юношеству фанател от него. А после Суперкубка с ЦСКА в 2018-м, где мы проиграли 0:1, ехал с Игорем в автобусе из Нижнего! Захожу, смотрю — около Денисова свободно. Занял место, тянусь к наушникам — а Игорь начинает мне эмоционально про игру рассказывать. Понял: сегодня без наушников. И всю дорогу до Москвы Денисов вещал про Суперкубок. Потом я про себя думал: «А это со мной сейчас было? Это не сон?»
— В «Локомотиве» ты так и не сыграл.
— Поначалу кайфовал: я в «Локо»! Семин взял меня на сборы после чемпионского сезона-17/18. Со второго Палыч отсеял всех молодых — кроме меня с Ромой Тугаревым. Так мы и остались в основе, попали в заявку с основой на сезон.
Спустя месяца три — кубковая игра. Тугарев дебютировал, а я все еще сижу. Я-то с характером, уже стал понемногу злиться. Чувствую: могу выйти хотя бы на концовочку, на минут пять. И так в течение полугода. Играл за молодежку, тренировался с основой. Начал жестко расстраиваться.
— Я слышал, ты и в «Локомотиве» на сборы к Семину привез около пяти килограмм. Лишний вес — одна из причин ухода из «Локо»?
— Возможно, и ли́шка помешала, да. Мне на это указал Лоськов: «Мирон, у тебя лишнее. Надо сбросить». Надо, без вопросов. Пытался скинуть.
Килограммчики могли сказаться, безусловно. Я просто не осознавал проблему. Не понимал: «Я же профессиональный футболист, откуда у меня лишний вес?»
Прохожу сборы с основой в 2019-м — как по мне, все отлично, даже «Зениту» забиваю. В том матче меня обратно меняют: вышел во втором тайме, забил — и ушел. Тогда особо не думал — а сейчас бы, конечно, задался вопросом: «С чего? Почему заменили?» Видимо, из-за той самой лишки.
— Только из-за нее?
— Были еще личные проблемы. Но о них расскажу в другой раз.
— Тогда снова про вес. Ты молодой, не особо парился. А почему тренеры тебя не гоняли, не заставляли сбросить?
— Говорили, но с посылом: «Попал в основу — значит, взрослый. Сам решай свои проблемы». Думали, справлюсь. А я реально не понимал. После тренировок на сборе команда уже принимает холодную-горячую ванны — а Палыч заставлял меня по полчаса бегать вокруг поля. Стало доходить: бегаю из-за лишки. Но Палыч лично мне никогда ничего не говорил.
— Из «Локо» пришлось спуститься в «Казанку»?
— Поехал с ней летом на сборы после пандемии. А весной, до коронавируса, играл за молодежку с пацанами 2003–2004 годов рождения. Злился на тренеров, ходил пешком по полю, думал: так кому-то что-то докажу.
— В «Казанке» ты не строил из себя крутого перед пацанами: смотрите, я из основы к вам?
— Скорее обижался на всех. Думал, что я в порядке — а меня в «Казанку» опускают. Увидел как-то цитату Гвардиолы про одного игрока, которого я сейчас не уважаю. Смысл такой: «Этому футболисту без разницы, в старте он или нет. Может вообще не выходить пять туров — но на тренировке работает, чтобы заработать свое место в основе. И ни на кого не обижается». Прочел эти слова — и в голове щелкнуло. Перестал обижаться на недоверие.
— Но и в «Казанке» ты не задержался.
— В первом же туре забил за нее, радовался: сейчас немного побуду тут — и обратно к основе. Тут звонит агент Вадим Шпинев: «Есть интерес из «Оренбурга». Первая лига, но стоит ехать: команда под задачу». Я согласился и до сих пор благодарю Вадима и Диму Андреева (спортивный директор «Оренбурга». — Sport24). У меня появился шанс.
— Через год аренды в «Оренбурге» тебя забрал «Ростов». С ним у тебя головокружительные разъезды. Что веселого там происходит?
— Самый молодой берет музыкальную колонку на выезды — это такая огромная бандура на колесиках. Никуда не помещается, постоянно пытаешься куда-то уместить. Прохин говорит: «Хорошо, что ее не было, когда я молодым приходил в команду». Мы однажды забыли маленькую колонку в зале, Глебов решил, что нужна огромная. Скинулись, купили эту огромную, и теперь Игнат (Герман Игнатов, забивал в Кубке «Рубину». — Sport24) ее повсюду за собой волочит, ха-ха!
— Смолов говорит: молодежь сейчас наглая, не слушает советы старших.
— Не поверишь: я такого же мнения! Хотя я и сам достаточно молод, но вижу: некоторые считают себя звездами футбола. Не все, конечно. Но глядя на кое-кого, думаю: «С чего вы таких крутых из себя строите? Все в вашем возрасте в основу попадают. А через месяц-два время с основой кончится — и что делать будешь? Подпишешь первый контракт, пешочком по полю походишь, заедешь в ЦУМ, шмоток накупишь, с девочками погуляешь. А дальше?» Или вот в соцсети захожу посмотреть, а там пацаны из других клубов младше меня — и у них уже тусовки, Balenciaga, Louis Vuitton. Просто смешно.
— Ну ты сам сейчас в Calvin Klein.
— Слушай, это куплено в аутлете по скидке за пять тысяч! Футболка за пять штук и за шестьдесят — есть же разница?
— Ты себе дорогие шмотки брал?
— В ЦУМе однажды покупал ремень. И тот в подарок жене. А в ростовском ТЦ у нас с ней был случай. Заходим в Armani. Висит костюм — просто топ, решил померить. Вроде симпатично смотрится, тут еще и жена наседает: «Возьми себе! Тебе подходит! Потом жалеть будешь!» Смотрю на ценник — кофта 30 тысяч и штаны столько же. 60 тысяч, но со скидкой выходило 48. У меня рука не поднялась достать карту, чтобы отдать столько за костюм!
— Интервью мы начали в твоей машине. Штрафы часто прилетают?
— В Москве чаще бывало. Последний штраф пришел на прошлой неделе, за превышение скорости — 500 рублей. Но если вовремя платишь — 250.
— На дороге узнают?
— Весной, когда вернулись после игры со «Спартаком», где Селява сумасшедшую дал (1:1; хавбек Селява вскоре ушел из «Ростова» в минское «Динамо». — Sport24). Еду, навстречу машину сигналит. Думал, что-то случилось, остановился. Опускаю окно, а оказалось, мужичок с сыном узнали меня: похвалили за игру и пожелали удачи.
Но недавно смешнее история была!
— Так.
— С женой пошли на гандбол — после моей тренировки, пообедать не успел. Забежали поесть по-быстрому блины перед матчем. Жена торопит, опаздываем. Объясняю ей: «Прикинь, меня с набитым ртом кто-то узнает, попросит сфоткаться?» И что ты думаешь? Все запихал в рот, еле разговариваю — и тут: «Алексей, круто играете! Можно фотку?» Я покраснел тогда, кажется, ха-ха!
— Жена у тебя в прошлом тоже футболистка. Почему завязала?
— В 2020-м я уехал в «Оренбург», у Алены оставалось еще два года по контракту в «Локо». На расстоянии нам было мегасложно.
— В «Локомотиве», наверное, познакомились?
— Через ее знакомого Тимура Сулейманова (воспитанник «Локо», этим летом вернулся в команду в аренду из «Пари НН». — Sport24). Мне было 18 лет.
— Женился ты в 24. Никто не намекает, что поспешил со свадьбой?
— Да все говорят: «Не нагулялся ты еще». Но все эти гулянки — не про меня. Сам ей говорил: «Давай уже распишемся». Мы познакомились у одной беседки в интернате «Локомотива», засиживались там. Там же я сделал предложение.
— Возвращаться в футбол Алена не планирует?
— У нее надо спросить. Надеюсь, нет, ха-ха! Уже о семье надо думать, о детях.
— В академии «Локо» ты играл с Алексеем Ломакиным, который погиб в 18 лет в Москве. Кем он был для тебя?
— Лучшим другом. Познакомились в 2005-м, росли вместе. Наши отцы очень дружили. Вместе мы ездили на матчи старшего брата Леши Саши (сейчас игрок «Енисея». — Sport24).
Со мной он был другим человеком. Потом его перевели в «Локомотив-Перово». Попал не в ту компанию и расхотел со мной двигаться. Я звал Лешу по парку погулять, от ворот до ворот поиграть. С перовскими ребятами, конечно, было веселее. А со мной неинтересно.
— Ты застал смерть еще одного воспитанника «Локо» Иннокентия Самохвалова.
— Ковид, мы с семьей уехали загород. Никита Дорофеев (тоже воспитанник «Локо», сейчас в липецком «Металлурге». — Sport24) создает беседу, чтобы всем рассказать новость. Вижу уведомление, иду к машине, читаю — и телефон выпал из рук. Я схватился за сердце, облокотился на машину. Было очень тяжело воспринимать эти жуткие известия.
— О ком из старших в основе «Локо» теплые воспоминания?
— Близкого контакта с Миранчуками, Барой не было. Зато идеально общался с Тарасовым, Михаликом, Кверквелией, Виталием Денисовым. С ними очень комфортно. Иду на базу, возрастные паркуют машину. Я к Михалику поздороваться — а Тарас сам с улыбкой: «О! Здоров, Карандаш! Ну че, как ты? Никто не обижает?»
— Почему Карандаш?
— Да я малой был. Нравилось, когда так называли! Саба тоже веселый. Сидишь на базе, слышишь крик какой-то — значит, Кверквелия прыгает в бассейн!
— Ты упомянул Виталия Денисова. А как тебе Игорь?
— Я по юношеству фанател от него. А после Суперкубка с ЦСКА в 2018-м, где мы проиграли 0:1, ехал с Игорем в автобусе из Нижнего! Захожу, смотрю — около Денисова свободно. Занял место, тянусь к наушникам — а Игорь начинает мне эмоционально про игру рассказывать. Понял: сегодня без наушников. И всю дорогу до Москвы Денисов вещал про Суперкубок. Потом я про себя думал: «А это со мной сейчас было? Это не сон?»