Первомай и репрессии
В моём городе Санкт-Петербурге, как и в большинстве других городов, праздничное первомайское шествие не разрешили, сославшись на ковидные ограничения. Хотя вовсю уже идут и концерты, и кинопоказы, и всякие марафоны, да и массовый митинг в Лужниках уже тоже был. То был, правда, какой надо митинг. Там кто надо выступал.
А день международной солидарности трудящихся – это сомнительный повод для праздника. Трудящиеся какие-то. Рабочие. Интернационал. Красные флаги. Лучше не надо.
Согласовали митинг в храброй администрации города Всеволожска Ленобласти. Вот туда и отправились все желающие на маёвку. А в Питере Первомая нет. И, честно говоря, это лучше, чем как раньше, когда первомайское шествие возглавляла большая и красочная колонна партии «Единая Россия». Был в этом особый цинизм. Праздник трудящихся – и партия капиталистов, системных правых либералов, рыночников, буржуев. Под царским и власовским триколором.
Помнится, у Малой Морской шествие разделяли: ЕР шла на Дворцовую площадь слушать концерты пролетарского певца Баскова с пролетарской певицей Бузовой, или кто там у них был на большой красивой сцене. А все прочие, «правые» и «левые» оппозиционеры направлялись крепкой рукой ОМОНа к Исаакиевской площади.
Так что сейчас стало лучше, стало как надо: маёвка в области, чуть ли не в партизанских лесах. Если бы ковида не было, его стоило бы придумать. По крайней мере властям стало проще. А людям яснее. Читал я недавно аналитический текст одной парламентской партии о том, что в ближайшие годы появление диктатуры в России маловероятно. Нет сил для организации массовых репрессий. И нет уверенности в полной и безоговорочной лояльности рядового и младшего командного состава силовых структур. Мне кажется, аналитики как-то пессимистично оценивают возможности российского государства. Все ресурсы для установления диктатуры есть! И лояльность есть.
Тут возник такой интересный и полезный для власти парадокс: силовики живут лучше, чем прочие средние граждане – у них больше зарплата, раньше пенсия, хорошие льготы; а считают себя беднее, «народнее», чем «зажравшиеся» горожане. Потому бьют с оттягом, наотмашь, радуясь. Они ведь как бы защищают «глубинный народ» от этого «среднего класса», который вечно всем недоволен. И никто не заметил, что по уровню материального обеспечения как раз силовики сейчас и есть «средний класс», а городская молодёжь стремительно нищает и люмпенизируется.
Диктатура уже не только возможна, она потихоньку вшагивает в реальность. Российская власть объявила режим нулевой толерантности к любым протестам. И вроде бы в части подавления «пятой колонны», западнических настроений и движений, «оранжистов» – это нормально, здоровая реакция организма, самозащита, иммунитет. Но исполнители не смотрят на цвета флагов и на геополитическую ориентацию. И под удар попадает даже патриотическая оппозиция. Под удар попадают левые, социалисты и коммунисты, никак не связанные ни с Западом, ни с «майданом», ни с «оранжизмом». Напротив, те силы, на которые российская государственность может опереться, когда надо будет бороться за своё существование.
Поэтому снова вопрос: на кого собирается опираться российская власть, если она разгромит лево-патриотические силы? На «Молодую Гвардию» и на прочую «Единую Россию», сгоняющую бюджетников на свои митинги по разнарядке?
Зачем устроено судилище над Николаем Платошкиным? Я не являюсь его сторонником, но ничего страшного в его платформе «нового социализма» не нашёл. Обычное социал-демократическое движение с весьма умеренными целями и исключительно законными методами их достижения. Такие движения могут и должны возникать в России, стране с социалистическими традициями. Обвинения Платошкину вымучены из мелочей. Если он там что-то такое формально нарушил, хватило бы выписать штраф в десять тысяч рублей – и закрыть тему. Вместо этого весьма обычного популиста виктимизируют и героизируют. Делают из него икону революции.
Именно абсурдность обвинений создаёт атмосферу гнетущего ужаса. И уже кричат блогеры про «новый 1937 год». Сам 1937 год в значительной степени мифологизирован. Обычных людей чистки административного аппарата не коснулись. Огонь-то был по штабам. И сейчас вроде бы массовых репрессий не предвидится. Но то тут, то там появляются новости: одного наказали за репост клипа группы «Раммштайн», другой шёл мимо несогласованного митинга и попал под видеокамеры – и так далее. И всем становится как-то неуютно.
Есть в политической жизни некоторые аксиомы. Давайте вспомним три, касающиеся подавления легальных протестов и сужения поля деятельности для законной, системной оппозиции.
Аксиома первая: усиление давления на оппозицию в обществе, которое, в общем-то, довольно своей властью, ведёт к снижению протестной активности и к повышению управляемости политическими процессами. Это хорошо! Это и видит наша администрация, к этому и стремится. Забывая, что есть ещё два последствия.
Аксиома вторая: со снижением протестной активности снижается в целом политическая и гражданская активность, происходит демобилизация общества. И в критический момент, когда государству нужна будет от общества деятельная поддержка, оно поддержки не получит, потому что граждане приучены к пассивности и к отстранению от политической жизни. А это опасно, друзья. Вдруг завтра война? Или кризис? Или иная ситуация, которая потребует мобилизации? А у нас все полки распущены, штык в землю и по бабам.
Аксиома третья: с закрытием коридора легального протеста происходит что? Радикализация протеста. Есть в обществе протестный элемент, который не успокоится и не будет тихо сидеть дома, если все митинги и прочие способы законно выразить своё мнение запретить. Такой элемент может перейти к деструктивным действиям. И придётся с ним бороться уже как с экстремизмом. А это плохо. Лучше было бы, если бы он заседал в легальной партии предпенсионеров или в движении за охрану природы и участвовал бы в муниципальных выборах, а не стёкла кирпичами бил.
То есть два против одного за то, чтобы не нагнетать в обществе ужас и панику, не стряпать безумные судебные процессы, не доводить ситуацию до абсурда. Не создавать на пустом месте повода кричать про 1937 год. Илии про 1917-й.
